Словари Онлайн
Мысли блеск дает и резвость
, Умиляется душой, И владея страстью, гневом, Старцам мил, приятен девам, И - доволен сам собой. Из "Посланий" первое к Я. П. Полонскому очень метко характеризует этого поэта; прекрасно по мысли и по форме послание к И. А. Плетневу ("За стаею орлов двенадцатого года с небес спустилася к нам стая лебедей"). Простотою чувства и изяществом выдаются некоторые весение стихотворения Мысли блеск дает и резвость В отделе "Мисс Мери. Неаполитанский альбом" действительно преобладает альбомное остроумие, весьма относительного достоинства. В "Отзывах истории" истинным перлом можно признать "Емшан". Стихотворные рассказы и картины из средневековой истории ("Клермонтский собор", "Савонарола", "На соборе на Констанцском", "Исповедь королевы" и др.), сделавшиеся самыми популярными из произведений М., заслуживают одобрения особенно за гуманный дух, которым они проникнуты. Главный труд всей поэтической жизни Мысли блеск дает и резвость есть историческая трагедия, в окончательном своем виде названная "Два мира". Первый ее зародыш, забытый, по-видимому, самим автором (так как он о нем не упоминает, когда говорит о генезисе своего произведения), мы находим в стихотв. (1845) "Древний Рим" (в отделе "Очерки Рима"), в окончании которого прямо намечена тема "Трех смертей" и "Смерти Люция". Ты духу мощному, испытанному в битве, Искал забвения достойного тебя. Нет, древней гордости в душе не истребя, Старик своих сынов учил за чашей яду: Покуда молоды, плюща и винограду! .................................................................... В конец исчерпай все, что может дать нам мир! И выпив весь фиал блаженств и наслаждений, Чтоб жизненный свой путь достойно увенчать, В борьбе со смертию испробуй духа силы, - И вкруг созвав друзей, себе открывши жилы, Учи вселенную как должно умирать. В 1852 г. на эту тему был написан драматический очерк "Три смерти", дополненный "Смертью Люция" (1863), и, наконец, лишь в 1881 г., через 36 лет после первоначального наброска, явились в окончательном виде "Два мира". Произведение, над которым так долго работал умный и даровитый писатель, не может быть лишено крупных достоинств. Идея языческого Рима отчетливо понята и выражена поэтом: Рим все собой объединил, Как в человеке разум; миpy Законы дал и мир скрепил. И в другом месте: Единство в мире водворилось. Центр - Кесарь. От него прошли Лучи во все концы земли, И где прошли, там появилась Торговля, тога, цирк и суд, И вековечные бегут В пустынях римские дороги. Герой трагедии живет верою в Рим и с нею умирает, отстаивая ее и против надвигающегося христианства; то, во что он верит, переживет все исторические катастрофы: О, Рим гетер, шута и мима, - Он мерзок, он падет!.. Но нет, Ведь в том, что носит имя Рима, Есть нечто высшее!.. Завет Всего, что прожито веками! В нем мысль, вознесшая меня И над людьми, и над богами! В нем Прометеева огня Неугасающее пламя! ................................................. Мой разум, пред которым вся Раскрыта тайна бытия... ................................................... Рим словно небо, крепко сводом Облегший землю и народам, Всем этим тысячам племен Или отжившим, иль привычным К разбоям лишь, разноязычным Язык свой давший и закон! Помимо этой основной идеи, императорский Рим вдвойне понятен и дорог поэту, как примыкающий к обоим мирам его поэзии - к миру прекрасной классической древности, с одной стороны, и к миру византийской государственности - с другой: и как изящный эпикуреец, и как русский чиновник-патриот Мысли блеск дает и резвость находит здесь родные себе элементы. К сожалению, идея нового Рима - Византии - не сознана поэтом с такою глубиною и ясностью как идея первого Рима. Он любит византийско-русский строй жизни в его исторической действительности и принимает на веру его идеальное достоинство, не замечая в нем никаких внутренних противоречий. Эта вера так сильна, что доводит Мысли блеск дает и резвость до апофеоза Ивана Грозного, которого величие будто бы еще не понято и которого "день еще прийдет". Нельзя, конечно, заподозрить гуманного поэта в сочувствии злодеянием Ивана IV, но они вовсе не останавливают его прославления и в конце он готов даже считать их только за "шип подземной боярской клеветы и злобы иноземной". В конце своего "Савонаролы", говоря, что у флорентийского пророка всегда был на устах Христос, Мысли блеск дает и резвость не без основания спрашивает "Христос! он понял ли Тебя?" С несравненно большим правом можно, конечно, утверждать, что благочестивый учредитель опричнины "не понял Христа"; но поэт на этот раз совершенно позабыл, какого вероисповеданния был его герой - иначе он согласился бы, что представитель христианского царства, не понимающий Христа, чуждый и враждебный Его духу, есть явление во всяком случае ненормальное, вовсе не заслуживающее апофеоза. Стихотв. "У гроба Грозного" делает вполне понятным тот факт (засвидетельствованный самыми благосклонными к нашему поэту критиками, напр. Страховым), что в "Двух мирах" мир христианский, несмотря на все старания даровитого и искусного автора, изображен несравненно слабее мира языческого. Даже такая яркая индивидуальность, как апостол Павел, представлена чертами неверными: в конце трагедии Деций передает слышанную им проповедь Павла, всю состоящую из апокалиптических образов и "апологов", что совершенно не соответствует действительному методу и стилю Павлова проповедания. Кроме "Двух миров", из больших произведений Мысли блеск дает и резвость заслуживают внимания: "Странник", по превосходному воспроизведению понятий и языка крайних русских сектантов; "Княжна", по нескольким прекрасным местам, в общем же эта поэма отличается запутанным и растянутым изложением; наконец "Брингильда", которая сначала производит впечатление великолепной скульптурной группы, но далее это впечатление ослабляется многословием действующих лиц. Мысли блеск дает и резвость - прекрасный переводчик (напр. из Гейне); ему принадлежит стихотворное переложение "Слово о Полку Игореве". В общем поэзия Мысли блеск дает и резвость останется одним из крупных и интересных явлений русской литературы. Вл. Соловьев. В печати первые стихотворения Мысли блеск дает и резвость ("Сон" и "Картина вечера") появились в "Одесском Альманахе" на 1840 г.; за ними последовал ряд стихотворений в "Библиотеке для Чтения" и "Отеч. Записках", а в 1842 г. "Стихотворения Ап. М." вышли отдельною книжкою (СПб.). Но поводу восточной войны Мысли блеск дает и резвость написал ряд стихотворений, тогда же вышедших особою книжкою, под заглавием: "1854 год". В 1858 г. "Стихотворения Ап. М." издал гр. Г. А. Кушелев-Безбородко, в 1879 г. - князь В. П. Мещерский. "Полное собрание сочин. А. Н. М." - 1884 и 1893 г. Критические отзывы о поэзии М.: Белинского - о стихотворении "Сон" ("Собрание сочин.", т. IV, стр. 477) и о первом собрании стихотворений в "Отечеств. Записках" 1842. (соч. VI, 102). Некрасова в "Современнике" 1855 г. (по поводу сборника "1854 год"), Дружинина в "Библиотеке для Чтения" 1859 г., Страхова в Отчете о присуждении пушкинских наград за 1882 г., К. Арсеньева в "Вестн. Евр." за 1883 г. (ј12; перепеч. во 2 т. "Крит. этюдов"), Ор. Миллера в "Русской Мысли" 1888 г., ј 5 и 6. Ср. Мысли блеск дает и резвость Златковский, "А. Н. М., биографический очерк" (СПб., 1888).
В других словарях:
...