Словари Онлайн
Новиков (Николай Иванович)
- знаменитый общественный деятель прошлого века, род. 26 апр. 1744 г. в селе Авдотьине (Бронницкого у., Московской губ.) в семье достаточного помещика, несколько лет обучался в Москве в университетской гимназии, но в 1760 г "за леность и нехождение в класс" исключен был из "французского класса". В начале 1762 г. Новиков (Николай Иванович) поступил на службу в измайловский полк и, как часовой у подъемного моста измайловских казарм в день воцарения Екатерины II, был произведен в унтер-офицеры. Уже во время службы своей в полку И. обнаруживал "вкус к словесным наукам" и склонность к книжному делу: издал две переводные французский повести и сонет (1768). В 1767 г. Новиков (Николай Иванович) был в числе молодых людей, которым в комиссии депутатов для сочинения проекта нового уложения поручено было ведение протоколов; поручение это императрица считала делом высокой важности и предписала "к держанию протокола определить особливых дворян с способностями". Новиков (Николай Иванович) работал в малой комиссии о среднем роде людей, а также и в большой комиссии. Участие в работах комиссии несомненно ознакомило Новиков (Николай Иванович) со многими важными вопросами, выдвинутыми русскою жизнью, и с условиями русской действительности. При докладах о работах комиссии Новиков (Николай Иванович) сделался лично известен Екатерине. В 1768 г. Новиков (Николай Иванович) вышел в отставку и вслед за тем стал издавать еженедельный сатирический журнал "Трутень" (1769 - 70; 3-е изд. П. А. Ефремова, СПб., 1865). Он вступил в борьбу с господствовавшей тогда в русском обществе галломанией, которая из всей французский просветительной философии ХVIII в. усвоила один лишь вольтеровский смех, превратив его в безразборчивое зубоскальство. Журналы Новиков (Николай Иванович) дают яркие изображения львов и львиц тогдашнего большого света, щеголей и щеголих, петиметров и кокеток. "Трутень" проводил мысль о несправедливости крепостного права, вооружался против злоупотреблений помещичьей властью, бичевал неправосудие, взяточничество и т. п., выступая с обличениями против очень влиятельных сфер, напр. против придворных. По вопросу и содержанию сатиры "Трутень" вступил в полемику со "Всякою Всячиною", органом самой императрицы; в. полемике этой принимали участие и др. журналы, разделившиеся на два лагеря. "Всякая Всячина" проповедовала умеренность, снисходительность к слабостям, осуждая "всякое задевание особ". "Трутень" стоял за смелые, открытые обличения. Борьба, однако, была неравная, "Трутень" сначала должен был умерять тон, совершенно отказаться от обсуждения крестьянского вопроса, а затем и совсем прекратился, не по воле издателя. В 1772 г. Новиков (Николай Иванович) выступил с новым сатирическим журналом - "Живописцем", лучшим периодическим изданием прошлого века (семь изданий, в том числе два в текущем столетии; последнее издание П. А. Ефремова, СПб., 1864). Такой успех журнала сам Новиков (Николай Иванович) объяснял тем, что он пришелся по вкусу мещан, ибо - добавлял он - у нас те только книги четвертыми и пятыми изданиями печатаются, которые этим простосердечным людям, по незнанию ими чужестранных языков, нравятся. "Живописец" проводил те же идеи, что и "Трутень": в ряде статей, из которых одни принадлежали И. П. Тургеневу, другие приписывались Радищеву, он сильно и горячо ратовал против крепостного права. Скоро "Живописец" вынужден был изменить тон, заменив живую сатиру на современные нравы серьезными статьями отвлеченного содержания, а затем и совершенно прекратился (1773). Новая попытка в том же направлении была сделана Новиков (Николай Иванович) по более узкой программе: в 1774 г. он стал издавать "Кошелек" (переиздан А. Новиков (Николай Иванович) Афанасьевым в 1856 г.), журнал специально направленный против галломании. Его нападки против нравов светского общества возбудили сильное неудовольствие в придворных сферах, и журнал прекратился на девятом нумере, при чем издатель, как гласит предание; подвергся и личным преследованиям.. Противовес модному французский воспитанию Новиков (Николай Иванович) пытался найти в добродетелях предков, в нравственной высоте и силе старых русских начал. Вот почему Новиков (Николай Иванович) одновременно с сатирическими журналами выпустил целый ряд исторических изданий, которые должны были содействовать укреплению национального самосознания и дать "начертание нравов и обычаев наших предков", чтобы мы познали "великость духа их, украшенного простотою". Таковы: "Древняя Российская Вивлиофика, или собрание разных древних сочинений, яко то: Российские посольства в другие государства, редкие грамоты, описания свадебных. обрядов и других исторических и географических достопамятностей, и многие сочинения древних Российских стихотворцев (издание ежемесячное, 1773 - 75; 2 изд. 1788 - 91; нов. изд. Мышкин, 1894); "Древняя Poccийская Идрография" (т. 1, 1773; описание моск. государства, составленное при Феодоре Алексеевиче); "Повествователь древностей Российских или собрание достопамятных записок по Истории и Географии Российской" (ч. 1, 1776; материалы из него вошли потом во 2-е изд. Вивлиофики); "История о невинном заточении боярина А. С. Матвеева" (М., 1776; 2-е изд., 1795); "Скифская история из разных иностранных историков, паче же из. Российских верных историй и повестей, от Андрея Лызлова прилежными трудами сложенная и написанная лета 1692" (1776; 2-е изд, М., 1787; как и "идрография", издана с целью обличения несправедливого мнения тех людей, которые думали и писали, что до времени Петра Россия не имела никаких. книг, кроме церковных). Новиков (Николай Иванович) знал о необходимости в издании исторических памятников палеографической точности, свода разноречий, составлении алфавитных указателей и т. п., иногда прилагал эти приемы при пользовании несколькими списками (напр. Идрографии); но его издание актов и летописей, напеч. в "Вивлиофике", и в свое время признавалось неисправным. Это, однако, не умаляет исторического значения "Вивлиофики", поныне представляющего значительный научный интерес. Материал для своих изданий памятников старины Новиков (Николай Иванович) черпал из древлехранилищ частных, церковных, а также государственных, доступ к которым разрешен П. императрицею в 1773 г. Новиков (Николай Иванович) и сам составил себе собрание рукописей исторического содержания. Много материалов доставляли ему Миллер, кн. Щербатов, Бантыш-Каменский и др., а равно и Екатерина II, поддержавшая издание "Вивлиофики" щедрыми субсидиями. Отношения императрицы к Новиков (Николай Иванович) за этот период его деятельности, несомненно, отличались благосклонностью. По мнению А. И. Незеленова, на Новиков (Николай Иванович) подействовала мысль "Всякой Всячины", что лучше исправлять нравы изображением добрых примеров, чем сатирою, - отсюда его исторические издания; императрица, в свою очередь, в своих комедиях начала бичевать (хотя и слабее "Трутня") галломанию и жестокое обращение с крепостными и, до известной степени, прониклась любовью к русской старине. В своих взглядах на русскую старину Новиков (Николай Иванович) не всегда отличался устойчивостью. Древние российские государи, по его словам, "яко бы предчувствовали, что введением в Россию наук и художеств наидрагоценнейшее российское сокровище - нравы погубятся безвозвратно"; но вместе с тем он - ревностный приверженец просвещения, почитатель Петра Вел. и тех людей, именно писателей, труды которых на пользу русского просвещения он любовно заносить в свой "Опыт исторического словаря о российских писателях"; появившийся в 1772 г. Исход из этих колебаний и противоречий Новиков (Николай Иванович) нашел в масонстве. Первые связи Новиков (Николай Иванович) с масонством начались в Петербурге. Друзья еще в 1775 г. зазывали его в масонство, но Новиков (Николай Иванович) долго колебался, не желая связывать себя клятвою, предмет которой ему был неизвестен. Масоны, очевидно, очень дорожили вступлением Н., так как, вопреки своим правилам, сообщили ему содержание первых трех "степеней" до вступления его в ложу. Н., однако, не был удовлетворен елагинскою системою, в которую он. вступил, и только позже он нашел "истинное" масонство в системе Рейхеля, в которой "было все обращено на нравственность и самопознание". В 1777 г. Новиков (Николай Иванович) выпустил 22 јј "Санкт-петербургских Ученых Ведомостей" (2 изд. А. Новиков (Николай Иванович) Неустроева, СПб., 1873), выходивших еженедельно и примыкавших еще к первому периоду его деятельности. Это был журнал ученой и литературной критики, поставивший себе целью с одной стороны сблизить русскую литературу и науку с ученым миром Запада, с другой - выставлять заслуги отечественных писателей, особенно исторических. Нравоучительный элемент в "Ведомостях" весьма слаб, но он становится господствующим в "Утреннем Свете" (1777 - 80), ежемесячном журнале, который Н., прекратив "Ведомости", стал издавать с сентября 1777 г., сначала в Петербурге, а с апреля 1779 г. - в Москве. Здесь явились "Нощи" Юнга, "Мнения" Паскаля, но главным образом переводы из немецких писателей, моралистов, пиетистов и мистиков. "Утренний Свет" издавался Новиков (Николай Иванович) при содействии целого кружка единомышленников, в числе которых были М. Новиков (Николай Иванович) Муравьев и И. П. Тургенев, и притом с целями благотворительными: весь доход с издания предназначался на устройство и содержание в Петербурге первоначальных народных училищ. В этом сказались уже две основные черты позднейшей деятельности Н.: уменье организовать общественную самодеятельность и стремление работать на пользу просвещения. Обращение к подписчикам журнала, с приглашением содействовать образованию училищ, вызвало обильный приток пожертвований. Уже в ноябри 1777 года Новиков (Николай Иванович) открыто было училище при црк. Владимирской Божией Матери на 30 или 40 чел., с пансионерами и приходящими учениками, платными и даровыми, впоследствии названное Екатерининским. В следующем году было открыто второе училище (Александровское, при црк. Благовещения на Васильевском острове). Оба эти училища существовали еще в 1782 г. (в пользу их издавались, следовавшие за "Утренним Светом", "Московское Издание" и "Вечерняя Заря"); дальнейшая судьба их неизвестна. В 1779 г. Херасков, который был куратором моск. унив. и также масоном, предложил Новиков (Николай Иванович) взять в аренду университетскую типографию и издание "Московских Ведомостей". Новиков (Николай Иванович) переехал в Москву, и здесь начинается третий и наиболее блестящий период его деятельности. В Москве Новиков (Николай Иванович) встретил кружок масонов, людей, преданных тем же интересам нравственности и самопознания (В. И. Лопухин, С. И. Гамалея, И. Е. Шварц, кн. Трубецкой и Черкасскийй, И. П. Тургенев, несколько профессоров университета, княгиня В. А. Трубецкая). В этом кружке теоретическая мысль Новиков (Николай Иванович) окончательно окунулась в масонство, не остановившись и перед розенкрейцерством с его алхимическими бреднями. Но этот мистический туман не остановил и не помешал просветительной деятельности Н., нашедшей большую опору в И. Е. Шварце, с которым Новиков (Николай Иванович) "сделался на всю жизнь, до самой смерти Шварца, неразлучным. Быстро приведя в порядок и значительно расширив университетскую типографию, Новиков (Николай Иванович) менее чем в три года напечатал в ней больше книг, чем сколько вышло из нее в 24 года ее существования до поступления в руки Новиков (Николай Иванович) Наряду с издательством книг, Новиков (Николай Иванович) поднял и значение "Московских Ведомостей", к которым стал прилагать прибавления разнообразного содержания; число подписчиков увеличилось всемеро (с 600 до 4000). В 1781 г. Новиков (Николай Иванович) издавал продолжение "Утреннего Света", под названием "Московского ежемесячного издания"; затем следовали в 1782 г. "Вечерняя Заря", в 1784 - 85 гг. "Покоящийся Трудолюбец", в котором Новиков (Николай Иванович) возобновил свою борьбу с крепостным правом. Своей издательской деятельностью он хотел создать достаточно обильный и легко доступный запас полезного и занимательного чтения для обширного круга читателей, вовсе не ограничиваясь пропагандой своих мистических воззрений. На 448 названий книг, изданных Н., насчитывается 290 книг светского содержании, и затем значительное число книг духовного содержания, не касающихся масонства. Считая книгопечатание "наивеличайшим из всех изобретений" и общественную самодеятельность надежнейшим орудием к распространению просвещения, Новиков (Николай Иванович) еще в "Живописце" 1773 г. высказал мысль об учреждении Общества, старающегося о напечатании книг. Мысль эта, восполненная идеею Шварца о подготовлении, при посредстве университетских сил, надежных учителей, была осуществлена в "Дружеском Ученом Обществе", которое затем слилось с типографическою компанией, учрежденной в 1784 г. со складочным капиталом в 57500 р. в с поступившим от Новиков (Николай Иванович) запасом книг на 320000 р. по продажной цене. Ежегодный доход компании превышали. 40000 р., достигая в иные годы 80000 р.; после закрытия компании в 1791 г., не смотря на обширный сбыт изданных ею книг, их оставалось еще без малого на 700000 р., не считая 16856 книг сожженных (как зловредные), и 7158 книг, переданных в университет и заиконоспасскую акд. С целью удешевления книг Новиков (Николай Иванович) вступил в сношения со всеми существовавшими тогда книжными лавками, заводил комиссионеров, отпускал книгопродавцам на льготных условиях товар в кредит, иногда десятками тысяч экземпляров, устраивал книжную торговлю не только в провинциальных городах, но даже и в деревнях. В Москве, где до тех пор существовали только две книжных лавки, с оборотом в 10000 р., при Новиков (Николай Иванович) и под его влиянием число их возросло до 20, и книг продавали они ежегодно тысяч на двести. Он же учредил в Москве первую библиотеку для чтения. В обществе, где даже звание писателя считалось постыдным, надобно было иметь не малую долю решимости, чтобы стать типографщиком и книжным торговцем и видеть в этих занятиях свое патриотическое призвание. Люди близкие к тому времени и к самому Новиков (Николай Иванович) утверждали, что он не распространил, а создал у нас любовь к наукам и охоту к чтению. Сквозь вызванную им усиленную работу переводчиков, сочинителей, типографий, книжных лавок, книг, журналов и возбужденные ими толки, стало, по замечанию В. О. Ключевского, пробиваться то, с чем еще незнакомо было русское просвещенное общество: общественное мнение. Наряду с книгоиздательскими предприятиями Новиков (Николай Иванович) шла и педагогическо-благотворительная деятельность его кружка. Последняя достигла наибольшего развития в голодный 1787 г., когда Новиков (Николай Иванович) в широких размерах оказывал помощь голодающим. Средства к этому доставил гвардейский офицер Григорий Максимович Походяшин, сын верхотурского ямщика и уральского горнозаводчика, который отдал в распоряжение Новиков (Николай Иванович) все свое громадное состояние и, умирая в бедности, услаждал свои последние минуты тем, что с умилением смотрел на портрет Н., указавшего ему истинный путь жизни. Стремясь и умея соединять людей для совместного труда, И. пробудил самостоятельность русского общества. В этом был источник его успеха; но в этом же, по условиям времени, была и причина его гибели. Деятельность Новиков (Николай Иванович) была в полном расцвете, когда над ним собиралась уже гроза. Прежде всего заявила к нему претензию (в 1784 г.) комиссия народных училищ за перепечатку некоторых учебников, ею изданных. Новиков (Николай Иванович) делал это по распоряжению московского главнокомандующего Чернышева и не для прибыли, а для того, чтобы в продажи было достаточно учебных книг по дешевой цене; но Чернышев тем временем умер, и Новиков (Николай Иванович) пришлось выдать комиссии вознаграждение. Напечатанная Новиков (Николай Иванович) "ругательная" история Иезуитов, которым покровительствовала императрица, была запрещена. В 1785 г. было повелено составить изданиям Новиков (Николай Иванович) опись и передать их на рассмотрение московского apxиеп. Платона, который должен был также испытать в вере самого Новиков (Николай Иванович) В своем донесении (янв. 1786 г.) apxиеп. Платон разделил издания Новиков (Николай Иванович) на три разряда: одни он считал весьма полезными при бедности нашей литературы; других, мистических, он, по его словам, не понимал; третьи, составленные французский энциклопедистами, он считал зловредными. О вере Новиков (Николай Иванович) Платон писал: "молю всещедрого Бога, чтобы во всем мире был христиане таковые, как Новиков (Николай Иванович) В марте 1786 г. Новиков (Николай Иванович) была вновь разрешена торговля книгами, но часть их была опечатана. Отзыв Платона не рассеял недоверия Екатерины к Новиков (Николай Иванович) Еще задолго до истечения срока контракта Новиков (Николай Иванович) на аренду университетской типографии императрица не один раз повторяла распоряжение, чтобы типографию больше Новиков (Николай Иванович) не отдавать. Потеря университетской типографии (1789) была для Новиков (Николай Иванович) весьма чувствительна, хотя в распоряжении его и остались типографии компании. В 1790 г. в Москву назначен был главнокомандующим кн. Прозоровский, человек невежественный, подозрительный, жестокий, выдвигавшийся угодничеством. Он посылал на Новиков (Николай Иванович) доносы, вызвавшие отправление в Москву гр. Безбородко для производства негласного дознания; но Безбородко не нашел никаких поводов к преследованию Новиков (Николай Иванович) В 1791 г. Новиков (Николай Иванович) должен был, однако, прекратить существование типографической компании. В апреле 1792 г. Прозоровскому послан был указ расследовать, не печатает ли Н., в противность закону, книг церковной печати. Прозоровский послал для ареста Н., который серьезно больной жил в Авдотьине, гусарскую команду, так перепугавшую детей Новиков (Николай Иванович) что они всю жизнь после того страдали нервными припадками. Не находя доказательств против Н., Прозоровский просил о присылке знаменитого следователя того времени, Шешковского, и представлял о неудобствах передачи дела Новиков (Николай Иванович) обыкновенному суду. Еще до окончания следствия императрица указом от 10 мая 1792 г. повелела тайно перевезти Новиков (Николай Иванович) в Шлиссельбургскую крепость, где новые допросы делал ему Шешковский. Наконец, 1 августа 1792 г. императрица подписала указ о заключении Новиков (Николай Иванович) в Шлиссельбургскую крепость на 16 лет. В указе говорилось, что и это решение было смягчением "нещадной" казни (т. е. смертной), которой он подлежал бы по силе законов за свои "обнаруженные и собственно им признанные преступления", "хотя он и не открыл еще сокровенных своих замыслов". Из напеч. во II т. "Сборника Историч. Общества" вопросных пунктов, какие поставлены были Н., и его ответов видно, что Новиков (Николай Иванович) обвинялся в "гнусном расколе", в корыстных обманах, в деятельности масонской (что не было запрещено ни раньше, ни после), в сношениях с герц. брауншвейгским и др. иностранцами (сношения эти касались исключительно масонства и никакого политического значения не имели), в сношениях с вел. кн. Павлом Петровичем (сношения масонов с великим князем ограничились поднесением ему нескольких книг, который он сам пожелал иметь). Все эти обвинения указ 1 августа относить не к одному Н., а ко всем его соучастникаммасонам; пострадал же один только Новиков (Николай Иванович) хотя он даже не считался главою московских масонов. Собственно против одного Новиков (Николай Иванович) выставлено было обвинение в нарушении данной им в 1786 г. подписки не торговать книгами, признанными зловредными; но в этом не было "государственного" преступления, да и не менее виноваты были книгопродавцы, знавшие, что берут у Новиков (Николай Иванович) запрещенные книги и даже сами их у него выпрашивали. Даже кн. Прозоровский был поражен исходом дела Н.: "я не понимаю конца сего дела, - писал он Шешковскому: как ближайшие сообщники, если он преступник, то и те преступники". Еще Карамзин, выразивший сочувствие к судьбе Новиков (Николай Иванович) в своей оде к Милости, искал причины осуждения Новиков (Николай Иванович) не в официально выставленных против него обвинениях и, между прочим, на первом месте поставил раздачу Новиков (Николай Иванович) хлеба голодающим, которая казалась подозрительной, так как не знали источника затраченных им при этом средств. Всего вероятнее, что Новиков (Николай Иванович) пострадал за всю свою, слишком, по тогдашним понятиям, самостоятельную общественную деятельность. Четыре с половиною года провел Новиков (Николай Иванович) в крепости, терпя крайнюю нужду в самом необходимом, даже в лекарствах, хотя заключено его самоотверженно разделял д-р Багрянский. Имп. Павел I в первый же день своего царствования освободил Новиков (Николай Иванович) Н. был взят в крепость еще в полном развитии его сил и энергии, а вышел оттуда "дряхл, стар, согбен". Он вынужден был отказаться от всякой общественной деятельности и до самой своей смерти (31 июля 1818) прожил почти безвыездно в своем Авдотьине, заботясь лишь о нуждах своих крестьян, об их просвещении и т. п. В Авдотьине до сих пор сохранилась благодарная о нем память. (ср. об этом ст. Ярцева в "Историч. Вестн.", 1894 г., ј11). Ср. Лонгинов, "Н. и моск. мартинисты" (М., 1867); Незеленов, "Ник. Ив. Н., издатель журналов 1769 - 85 гг." (СПб., 1875); его же, "Н. в Шлиссельбургской крепости" ("историч. Вестн.", 1882 г., ј12); ст. Якушкина в сборнике общества любителей российской словесности "Почин" на 1895 г. (М., 1895); Ключевский, "Воспоминание П. и его времени" ("Русская Мысль", 1895 г., ј 1); "Пыпин, "Времена Екатерины II" ("Вестн. Европы", 1895 г., ј 7). В. Новиков (Николай Иванович) Сторожев в "Книговедении".
В других словарях:
...